Золотая коллекция русского кино Смотрите сегодня: "31 июня"

Юозас Будрайтис. Творческая биография

Бывают фильмы, которые надолго сохраняются в памяти многих поколений кинозрителей. Но среди этих лент, которые мы традиционно называем классикой киноискусства, не так уж много фильмов, не просто ставших знаменитыми, но и открывших многочисленные имена впоследствии известных деятелей кино. Именно в этом ряду стоит и литовская кинокартина "Никто не хотел умирать".

Во-первых, это была одна из первых отечественных лент, сделанных по законам вестерна, одного из самых популярных у зрителей всего мира жанров киноискусства.

Во-вторых, она сделала широко известным имя режиссера В. Жалакявичюса.

А в-третьих, и режиссер, и его фильм открыли кинематографу многих замечательных актеров, в ряду которых не затерялся единственный непрофессионал, студент третьего курса юридического факультета Вильнюсского университета, Юозас Будрайтис.

Он сыграл младшего из четырех братьев Локисов, которые после гибели от пули националистов отца активно включаются в борьбу с "лесными братьями" и тем самым в борьбу за утверждение советской власти в Литве. Его угловатый, еще только формирующийся, лишь постигающий суровую правду борьбы за социальную справедливость Йонас не затерялся среди других, пожалуй, более четких в своих устремлениях персонажей фильма.

Дебютанта заметили. Причем не только в родной Литве, но и кинематографисты других студий Советского Союза. Обучение в университете Юозас Будрайтис уже заканчивал на заочном отделении, полностью посвятив себя кинематографу. Заметим, что молодого, пусть не имеющего профессионального образования, но уже состоявшегося актера приглашали и в театры. Но, с одной стороны, от этого шага Будрайтиса предостерегал его "крестный отец" в кино Витаутас Жалакявичюс, с другой - и в самом актере жил страх перед театром, перед необходимостью каждый вечер заново проживать жизнь своего персонажа, рассчитывать духовную самоотдачу на целый спектакль, а не только на один дубль...

При этом в кинематографе он играл по две-три роли в год. Роли были далеко не равноценными. И когда мы впервые встретились с Юозасом Будрайтисом, вполне закономерным был и один из первых вопросов, который я задал: "Почему актер соглашается на роли, которые заведомо ниже того, что им уже сделано?" Разговор шел в перерывах съемок фильма "Человек в штатском" (1973) режиссера В. Журавлева, довольно-таки средней детективной истории, где Будрайтис играл роль советского разведчика, засланного в один из штабов немецко-фашистской армии. Чтобы подтвердить правомерность моего вопроса, напомню, что к тому времени в творческой биографии Юозаса Будрайтиса было более тридцати ролей. "Для меня, непрофессионала, - ответил он, - невозможно иначе. Работать, работать и работать - вот что было самым главным".

При этом любопытно и отношение к актеру многочисленных киноведов и критиков, о нем писавших. Практически все обращали внимание на "загадочность" актера, удивлялись двойственности его актерского лика, тому, что совершенно разные режиссеры поручали ему совершенно разные роли - со знаком плюс и со знаком минус. Это свидетельствовало о том, что Будрайтис не попал под рубрику "типажности", предложения были действительно разноплановыми. Уже в первые годы работы в кинематографе он сыграл Дитриха в фильме "Щит и меч" (1967-1968) на киностудии "Мосфильм", короля Французского в картине "Король Лир" (1970) Г. Козинцева на "Ленфильме", главные роли в лентах "Девушка в черном" (1967) на киностудии "Таллинфильм", "Эта проклятая покорность" (1971) на Литовской киностудии, "Рудобельская республика" (1971) на "Беларусьфильме", множество эпизодических ролей. Каждую свою роль актер исполнял с полной отдачей, расцвечивая ее новыми интересными красками, будь то литовский бедняк крестьянин Миколюнас ("Эта проклятая покорность"), король Французский, комиссар Соловей ("Рудобельская республика") или американец Бен Кроу ("Четвертый", 1972). Последние две, как и ряд других, которые мы не называем, - эпизодические, но и в таких ролях Будрайтис проявляет высокое искусство перевоплощения, которым отлично владеет. Столь широкую популярность в среде кинематографистов актеру создали не только отличные внешние данные: врожденная грация, пластичность, но и внутренние черты дарования: строгость, такт в отборе выразительных средств, "абсолютный слух" в отношении стилистики фильма.

И все же одной из первых принципиальных удач после фильма "Никто не хотел умирать" для Будрайтиса стала роль в литовском фильме "Чувства" (1968) режиссера А. Грикявичюса, где художественным руководителем был тот же В. Жалакявичюс. Не исключено, что именно по его совету Будрайтису выпало сыграть рыбака Андрюса: ведь именно В. Жалакявичюс советовал молодому актеру отбирать в многочисленных предложениях режиссеров различных студий страны такие роли, которые позволяли бы попробовать себя в различных амплуа, или, по крайней мере, "роли-перевертыши", где персонаж оказывается вовсе не тем, за кого он себя выдает. Именно это стало определяющим для актера в первые 10-15 лет работы в кино. Может быть, поэтому он и не отклонил предложение В. Журавлева, снявшись в главной роли фильма "Человек в штатском", где советский разведчик Сергей действует под именем венгерского графа.

Но вернемся к фильму "Чувства", где Будрайтису выпала возможность сыграть роль контрастную дебютной. И Йонас Л окис, и рыбак Андрюс выросли в литовской деревне, и того и другого мы видим в период острого классового противостояния, вызванного наступлением Красной Армии, завершением Второй мировой войны и установлением советской власти в Литве. Но они не имеют ничего общего ни в психологическом, ни в нравственном плане. Как, впрочем, и латиноамериканцы Пабло и Фелицио из фильмов В. Жалакявичюса "Вся правда о Колумбе" (1970) и "Это сладкое слово- свобода!" (1972). Но все они- люди второй половины XX века, отмеченного социальными бурями и катаклизмами. Жизнь заставляет их выбирать те или иные гражданские позиции. Но если для Йонаса и Пабло с самого начала ясно, какая цель стоит перед ними, за что они борются, то для Андрюса и Фелицио важнее всего уйти от борьбы, остаться в стороне от бурь эпохи. Но жизнь в конце концов заставляет и этих героев сделать свой выбор.

А в фильме М. Гедриса "Мужское лето" Юозас Будрайтис играет сразу две роли - братьев-близнецов, которых время развело по разные стороны баррикад, один из которых примкнул к националистам, а второй стал советским контрразведчиком, и именно этому, второму, - Альгису - под именем брата предстоит сделать все возможное и невозможное, чтобы банда была уничтожена. Правда, мы, зрители, до последних кадров фильма так и будем теряться в догадках, кто же из братьев перед нами. То же самое можно сказать и о фильме "Черный капитан" (1973) О. Ленциуса, где враг советской власти, французский коммерсант Брассар, роль которого играет Будрайтис, на самом деле оказывается коммунистом, который стремится внести свой посильный вклад в разгром Белой армии.

Эти работы в какой-то степени сыграли решающую роль в том, что именно Юозаса Будрайтиса часто приглашали на те отрицательные роли, где было необходимо проявить недюжинную энергию и волю, где от актера требовалось создать не знак, а образ.

Данное обстоятельство заслуживает особого разговора. Ведь зрители старшего поколения помнят, что как только тому или иному режиссеру требовался актер, способный сыграть иностранца, чаще всего враждебно настроенного к нашей стране, или гитлеровца, то по типажным данным чаще всего приглашались прибалтийские актеры, преимущественно из Литвы. В этих случаях, как правило, забывалось о том, что этими актерами было сделано в фильмах того же В. Жалакявичюса или на сцене у знаменитого литовского театрального режиссера Ю. Мильтиниса. К чести Юозаса Будрайтиса он находил выход и в таких, заведомо невыигрышных условиях, стремясь разрушить штамп, заложенный в литературной или сценарной первооснове. Капитан Дитрих из фильма В. Басова "Щит и меч" - жестокий и хитрый враг. И хотя он производит впечатление простоватого и недалекого человека, именно он оказывается единственным, кто разглядел под маской фашиста Йогана Вайса советского разведчика Александра Белова.

Или другая работа - майор Данвиц из фильма "Блокада" (1974-1977). Мы впервые встретимся с этим героем Будрайтиса в ставке Гитлера, когда он, верный адъютант фюрера, фанатично преданный идеям фашизма, обратится с просьбой отправить его на Восточный фронт. Так Данвиц оказывается в армии, нацеленной на Ленинград. Здесь происходит его первое боевое крещение, и здесь же он впервые задумывается о том, где же истоки героизма советского народа. В силу сложившейся привычки Юозас Будрайтис стремится (и преуспевает в этом) показать Данвица человеком неоднозначным, не слепым исполнителем чьей-то воли, а героем мыслящим, наделенным острым умом и интеллектом. Примечательно, что, когда писатель Александр Чаковский, по роману которого ставился фильм, посмотрел первую дилогию четырехсерийной эпопеи - "Лужский рубеж", он заметил, что теперь знает, какая судьба ждет Данвица в будущем. Он решает показать и читателям и зрителям духовное перерождение героя, что можно увидеть во второй дилогии - "Ленинградский метроном", прочитать на страницах романа, хотя первоначально это не входило в его планы. Такой путь был подсказан писателю индивидуальностью актера, которому удалось показать своего героя на сломе, сделать его сомневающимся, вернее, усомнившимся в своем господе, которым был для него фюрер. Ведь одно дело убивать людей, когда ты не видишь их лиц, а другое дело - когда ты видишь их глаза, и при этом убивать. Это особенно ярко проявилось в сцене с ленинградским трамваем - в сцене непосредственного соприкосновения с каждым человеком, когда у Данвица впервые возникают сомнения, когда он задумывается о праве народа иметь свои национальные качества. Надлом мировоззрения своего героя - вот главное, что удалось передать Юозасу Будрайтису.

Подводя итоги первого десятилетия своей работы в кинематографе, имея за плечами более тридцати ролей, Юозас Будрайтис выделял в этом обширном ряду лишь единицы.

Во время нашей давней, первой встречи он особое внимание уделил роли Горна в совместном советско-чехословацком фильме "Колония Ланфиер" (1969) Я. Шмидта по повести Александра Грина.

"Об этом фильме я могу говорить часами, - сказал тогда Ю. Будрайтис. - До этого Грин не относился к числу моих любимых писателей. Скорее всего, я просто не понимал его. А в процессе работы над ролью я понял, что романтика Грина порой сурова и неоднозначна, что этот поэтичный прозаик гораздо более сложен, чем мы привыкли его представлять. Думал и о том, что многие его произведения, в том числе такие полярно противоположные по стилю, как "Колония Ланфиер" и "Алые паруса", сходны в одном - они рассказывают о выборе человеком судьбы, утверждают, что каждый из нас сам находит свой жизненный путь...

Я долго искал ключ к образу Горна. И, в который раз перечитывая "Колонию Ланфиер", обратил внимание на последнюю фразу повести: "Затем, успокоенный тишиной, он (Горн) постоял немного, бросив последний взгляд в ту сторону, где ненужная ему жизнь протягивала объятия, и двинулся дальше". В этот момент я реально представил, что у Горна было два пути, но он предпочел более легкий, хотя вовсе не принадлежал к натурам слабым. Трагедия неправильного выбора и несостоявшейся судьбы - в основе этого образа. Сильный, красивый человек гибнет из-за алчности, подточившей его душу".

Но хотя этот образ и предполагал сложный процесс омертвления души, хотя Будрайтис был весьма убедителен в нем, фильм остался не замеченным широкой зрительской аудиторией во многом из-за того, что его стилистика была выдержана в рамках романтической условности. Правда, во многом благодаря этой роли о нем заговорили как о художнике типа "айсберга" - с умолчаниями, с внешним спокойствием, из-за которого будто едва проглядывает суть героя. К нему чаще стали обращаться режиссеры в тех случаях, когда нужно было "вытянуть" фильм за счет образа главного героя. То есть использовали, эксплуатировали то, что уже было актером наработано, не используя полноценно заложенный в нем потенциал.

К сожалению, несостоявшейся осталась работа классика мирового кино Микеланджело Антониони, для которого он долго не мог найти исполнителя главной роли. Правда, однажды ему в руки попал чешский журнал, посвященный кино, где на обложке он увидел кадр из фильма "Колония Ланфиер". Тогда режиссер специально прилетел в Чехословакию, чтобы посмотреть фильм, дал интервью прессе, что наконец-то он нашел своего актера, и даже лично позвонил Юозасу Будрайтису в Вильнюс.

Увы, тогда повторилась история, которую пришлось пережить многим известным актерам отечественного кинематографа. Сначала у М. Антониони запросили сценарий, а потом отправили ответ - популярность актера столь велика, что его загрузка не дает ему возможности принять участие в задуманном фильме. Сам же Будрайтис, естественно, не знал об этой переписке, и, хотя в то время он не мог жаловаться на невнимание режиссеров, все-таки право выбора той или иной роли оставалось за ним.

Ведь и в те годы он не был всеяден, отклонял немало предложений, чтобы сниматься в фильмах именно у "своих" режиссеров, к которым относил прежде всего В. Жалакявичюса и А. Грикявичюса.

Помимо дебюта в картине "Никто не хотел умирать" Юозас Будрайтис работал в латиноамериканской трилогии В. Жалакявичюса - телефильме "Вся правда о Колумбе", лентах "Это сладкое слово - свобода!" и "Кентавры" (1979). В первом актер сыграл революционера Пабло, во втором - жандарма-предателя Фелицио.

Действие этих двух фильмов разворачивается в одной из латиноамериканских стран, охваченных революцией. И Будрайтис играет в них прямо противоположных героев - того, кто за революцию и кто против. Но актер не рисует нам чисто положительного и чисто отрицательного героев, он стремится докопаться до истоков их поведения, понять причины выбора ими той или иной жизненной позиции.

Это особенно ярко просматривается в образе Фелицио (показательно, что во всех фильмах В. Жалакявичюса актер играет без грима, ибо режиссер требовал от него прежде всего внутреннего решения характера своего героя). В этой многогеройной ленте представлена полифония разных характеров и судеб в революции. Именно она составляет сюжетную канву фильма и включает в себя драматическую историю Фелицио - полунищего крестьянина, который по мобилизации попал в жандармские войска. Беспощадная действительность ожесточила его. Законы насилия он принял как данность. В первой же сцене знакомства с Фелицио мы видим, как он избивает дубинкой беззащитного человека, а затем хладнокровно расстреливает безоружного. Фелицио способен и шантажировать и доносить, но за всем этим таится не видимая окружающими внутренняя боль и беззащитность. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить две сцены - когда он вымогает деньги у Франсиско и на слова последнего, что у него нет денег, говорит: "Тогда мне плохо. Тогда мне хуже всех в Америке", и эпизод - последний, в котором мы видим героя Будрайтиса, - где, схваченный подпольщиками и помещенный под своеобразный домашний арест, он с облегчением произносит: "Наконец-то у меня есть дом".

По замыслу В. Жалакявичюса, Родион Нахапетов, сыгравший в фильме главную роль революционера Франсиско, и Юозас Будрайтис - Фелицио должны были показать два пути одного человеческого типа, два полюса одного характера. Видно, что Фелицио когда-то обещал быть столь же незаурядной натурой, как Франсиско, но не смог, не смог пойти по пути борьбы, не нашел силы спорить с обстоятельствами, однажды переступил некую грань, а, как известно, предательство начинается с мелочей.

Все это остается за кадром, но вместе с тем ярко читается в тех нескольких эпизодах, где мы видим героя Будрайтиса. Это достигается, как мы уже говорили, не за счет грима, а прежде всего за счет мимики, походки, манеры поведения, чему во всех фильмах учил актера В. Жалакявичюс. И мы видим фигуру Фелицио сгорбленной, поникшей, как бы говорящей о том, что перед нами сломленный жизнью человек.

Что касается третьей работы с режиссером В. Жалакявичюсом - в фильме "Кентавры", - то она стоит несколько особняком, потому что, будучи уже зрелым и популярным актером, научившимся отказываться от знаковых, проходящих ролей, имея в кармане диплом кинорежиссера (к этому времени Ю. Будрайтис закончил мастерскую В. Жалакявичюса на Высших режиссерских курсах), актер сохранял верность открывшему его режиссеру, соглашаясь и в его фильмах, и в фильмах, поставленных по его сценариям, на любую роль, как это было в фильме "Кентавры", где Будрайтис сыграл телохранителя Президента.

Юозаса Будрайтиса часто спрашивали о принципах работы В. Жалакявичюса с актерами, но, как правило, он отделывался общими словами, подчеркивая лишь то, что тот может "расшевелить нерв" даже у самого меланхоличного участника съемок, потому что хорошо знает суть роли, понимает сущность человеческого характера приглашенного им актера. В таком случае главным становится не столько время, проведенное исполнителем на экране, не количество произнесенных им слов, а что потерял или нашел герой актера, что пережил за часы или минуты, прожитые в картине. При этом некоторые другие актеры, которых не связывала с режиссером столь длительная творческая судьба, как Будрайтиса, говорили об его невыносимом характере, о диктате, о том, что ради поставленной, но всегда разумной с точки зрения конечного результата цели он может довести актера до слез.

При этом в тех же беседах с журналистами актер подчеркивал, что с другим литовским режиссером, как мы уже отмечали, учеником В. Жалакявичюса - Альмантасом Грикявичюсом - его связывают общие взгляды на творчество. Юозас Будрайтис рассказывал о том, что в съемочных группах, руководимых Грикявичюсом, всегда создается особая творческая обстановка, атмосфера радостной раскованности, ответственности каждого за весь фильм. Актеры, хоть раз снявшиеся у этого режиссера, мечтают продолжать работать с ним. Примечательно, что на творческой площадке Будрайтис чаще встречался именно с Грикявичюсом, снялся практически во всех его фильмах (справедливости ради напомним, что большая их часть была поставлена по сценариям Жалакявичюса), причем играл он преимущественно главные роли, наметившие важную тенденцию в его творчестве. После фильма "Чувства" Юозас Будрайтис работал в таких фильмах режиссера, как "Да будет жизнь" ("Ave Vita", 1969),

"Садуто-туто" (1976), "Потерянный кров" (1977), "Факт" (1981), "Исповедь его жены" (1984).

Первые два практически неизвестны широкой зрительской аудитории, хотя в картине "Да будет жизнь" режиссер и актер в какой-то степени проверили на прочность замысел будущей экранизации романа Й. Авижюса, а в ленте "Садуто-туто" Юозас Будрайтис создал образ Скульптура, героя, живущего насыщенной творческой, духовной жизнью. При работе над этой ролью актер опирался на биографии и жизненное кредо своих друзей - известных литовских художников Валентинаса Антанавичюса и Винцаса Кисараускаса. Это позволило ему поставить своего героя в один ряд с образами, созданными в лучших фильмах отечественного кино 60-70-х годов, где речь идет о творческой активности личности, о важных проблемах духовной жизни нашего современника.

Роль учителя Джюгаса Гедиминаса в фильме "Потерянный кров" находится как бы на стыке того, что было сделано Будрайтисом в предыдущих фильмах А. Грикявичюса. Интеллигент, творчески одаренная личность, которой выпало жить и работать в условиях гитлеровской оккупации, Гедиминас хочет остаться "над схваткой", но сама жизнь заставляет героя пройти трудный путь - от философии невмешательства к убеждению необходимости активного сопротивления злу. Таким его сыграл актер, показав при этом такую меру психологической точности, что на судьбе Гедиминаса прослеживается драма целого поколения.

В фильме же "Факт" Юозас Будрайтис вновь играет роль с "двойным дном". Но что поразительно, его немецкий летчик Шакнис не повторяет то, что мы уже видели в экранных работах актера, потому что Будрайтису удивительно удается в каждом из предложенных ему образов найти второй, третий, десятый план.

К началу 70-х годов Юозас Будрайтис по праву считался одним из ведущих актеров Литвы. Им были сыграны интересные роли практически у всех ведущих режиссеров республики. Что же касается других студий страны, то здесь он зарекомендовал себя как мастер эпизода. Если его и приглашали принять участие в том или ином фильме, то это делалось прежде всего по типажным данным. В большинстве своем режиссеры как бы не верили в возможности актера сделать что-то отличное от уже закрепившегося за ним стереотипа и приглашали его преимущественно в тех случаях, когда им требовалась "европейская внешность". Трудно сказать, как бы сложилась дальнейшая творческая биография Юозаса Будрайтиса, если бы на съемочной площадке фильма "Это сладкое слово - свобода!" он не встретился с Родионом Нахапетовым, который готовился к своему режиссерскому дебюту.

Совместная работа определила выбор режиссера-дебютанта. Он приглашает Будрайтиса на главную роль в картине "С тобой и без тебя" (1973). Неожиданно для многих актер играет русского крестьянина Федора Базырина, играет переполняющую его любовь. Причем делает это с такой силой искренности, что эта работа открывает два новых направления в его творческой судьбе.

С одной стороны, как признавался сам актер, его стали привлекать герои, способные любить. "Ведь это особый талант, - говорит Будрайтис. - Если он исчезает, человек морально гибнет. Большое чувство может полностью преобразить, возвысить человека, заставить его понять ошибки и просчеты. Так случилось с Федором Базыриным. А любовь Миколюнаса к Северии в фильме "Эта проклятая покорность", которая окончилась трагически, все равно помогла ему выжить. Именно любовь заставила прозреть и Ганса Дорнброка и выйти на путь борьбы (речь идет о фильме "Жизнь и смерть Фердинанда Люса", 1976. - К. О.).

Мне приходилось встречать множество примеров, когда человек, охваченный высоким чувством, совершает героический поступок или в буквальном смысле творит чудеса. Я вспоминал эти случаи, работая над ролями. Мне хотелось понять, когда именно наступает тот момент прозрения у моих героев, который изменяет всю их жизнь. Причем со временем я пришел к довольно интересному выводу, что в реальной жизни подобные ситуации бывают гораздо чаще, чем в экранной. Иными словами, ничто не может сравниться с теми неожиданностями, которые подстерегают нас ежедневно.

Природа чувства сложна. Она может возникнуть внезапно и так же быстро исчезнуть, а может остаться на всю жизнь. Вот эти процессы я и пытаюсь "анализировать" в своих работах".

С другой - после роли Федора Базырина многие режиссеры увидели Будрайтиса как бы в другой ипостаси, увидели, насколько глубок и неисчерпаем его творческий потенциал. Поэтому Николай Губенко приглашает его на одну из центральных ролей в своем фильме "Подранки" (1976), Владимир Наумов на роль капитана Трелона в "Легенде о Тиле" (1976), тот же Нахапетов в экранизацию пьесы М. Горького "Враги" (1977), Григорий Чухрай в картину "Жизнь прекрасна" (1977).

Показательно, что сказал однажды о Будрайтисе Леонид Филатов, который снимался вместе с ним в фильме А. Гри-кявичюса "Исповедь его жены": "В моем представлении, ему бы играть скандинавских викингов. Но когда я впервые встретился с ним в работе, меня поразила стремительность его перевоплощений. Подумалось, что Юозас с тем же успехом может сыграть и сцены из жизни земского врача".

Заметим, что на этот уровень Будрайтису удалось выйти во многом потому, что, помимо многочисленных ролей в кино, к началу 80-х годов он закончил Высшие режиссерские курсы, где учился вместе с Ионасом Вайткусом, который, хотя и дебютировал в кино, все же отдал предпочтение театру, уговорив попробовать себя на сцене Каунасского драматического театра и Юозаса Будрайтиса, где актеру довелось переиграть множество разнообразных ролей - от заглавной в постановке "Строитель Сольнес" Г. Ибсена до роли Ленина в пьесе М. Шатрова "Синие кони на красной траве".

Мы бы не вспоминали об этом периоде жизни и творчества Юозаса Будрайтиса (тем более что темой нашей статьи является кинематографическая биография актера), если бы не работа актера в пьесе М. Шатрова. Дело в том, что Вайт-кус и Будрайтис в какой-то степени предвосхитили то, что спустя почти двадцать лет сделали в фильме "Телец" Ю. Арабов и А. Сокуров. Для решения образа Ленина они выбрали сольнесовский вариант: стремление к невероятному. Из благородных ли, честолюбивых или параноидальных побуждений - это вопрос отдельный, но персонаж Будрайтиса как бы карабкается ввысь, к придуманному им идеалу. Он сконструировал государственную машину, которая ценой невероятных усилий должна была породить светоносную утопию. Но был низринут и раздавлен собственным сооружением. Причем чем больнее он расшибался, тем фанатичнее он устремлялся ввысь.

Будрайтис играет его статичным: сидящим в инвалидном кресле. Он вставал всего один раз, когда доказывал, что любая кухарка может управлять государством. В этот момент в зале становилось жутко-тревожно. На сцене никого. Только бюст Ленина да четырехметровая марионетка - рабочий в красной рубахе, кепке и сапогах, который умеет выкрикивать только одну фразу: "Да здравствует советская власть!" И Ленин, этот живой труп, поднимается и как бы надвигается на своих воображаемых оппонентов в зале, нависает над ними под углом сорок пять градусов, постепенно начиная захлебываться собственной речью.

Не без влияния театрального опыта Юозаса Будрайтиса начинают приглашать на портретные роли. В фильме "Карл Маркс. Молодые годы" (1979) он играет Арнольда Руге, издателя, первым обратившего внимание на Маркса, в "Николо Паганини" (1982) - Берлиоза, в "Битве за Москву" (1985) - Рихарда Зорге...

Но не только эти работы свидетельствовали о новом этапе в творчестве актера. В начале 80-х годов совершенно неожиданно для многих киноведов и зрителей Юозас Будрайтис предстал незаурядным комедийным актером. Это относится к таким известным телефильмам, как "Опасный возраст" (1981) и "Карусель" (1983), где он играет в дуэте с Алисой Фрейндлих и Мариной Нееловой. Эти две работы стали поводом к новой вспышке популярности актера у зрителей.

Но, как это нередко бывает в биографиях звезд, соглашаясь на ту или иную роль, актер видит в ней возможности для эксперимента, для нового этапа в своей профессии, результат же нередко не оправдывает ожиданий. Так, в 1984 году, помимо фильма "Исповедь его жены", на экраны выходят сразу две ленты с участием Будрайтиса - "Возвращение с орбиты" и "Европейская история".

В первой актер играет главную роль - космонавта, человека сурового, решительного, мужественного, которому, правда, не чужды и рефлексия, и внезапная импульсивность. Но и тогда и сегодня, когда пересматриваешь этот фильм, не оставляет ощущение, что при всем высоком профессионализме работы авторы используют наработанный Будрайтисом багаж: мы как бы видим возмужавшего и "затвердевшего" одного из героев его актерской молодости. В фильме "Европейская история" дипломированный юрист сыграл умного, решительного, талантливого адвоката. Но и эта роль не давала материала для того, чтобы актер открылся в какой-то новой грани своего дарования, отошел от ранее созданного.

Правда, в тех же 80-х годах был фильм "День гнева" (1985), один из первых отечественных фильмов, где произошло соединение жанра фантастики и фильма ужасов. Когда актер прочитал сценарий, ему безумно захотелось сыграть роль проводника Меллера: он не знал, что режиссер уже сделал выбор и эта роль была предложена Алексею Петренко. Но и роль журналиста и кинохроникера Бентли, как доказал Будрайтис, давала обширный материал для работы. Его герой любопытен, к тому же профессионально любопытен, но в нем таится и та знаменитая будрайтисовская медлительность, которая и придает значительность и глубину его поступкам, жестам и даже случайным взглядам. Динамика характера Бентли словно находится в конфронтации со всей напряженной атмосферой этого таинственного заповедника. Актер медленно, исподволь накапливает краски, все ярче и ярче прорисовывает своего героя. Дуэт Будрайтис - Петренко - это противостояние характеров, таких разных, но сведенных судьбой в этом страшном заповеднике доктора Фидлера.

Те, кто по-настоящему любит кинематограф и интересуется им, помнят, что происходило с отечественным киноискусством и во второй половине 80-х, и в 90-х годах. Все эти процессы нашли свое отражение в творческих биографиях кинематографистов. И Юозас Будрайтис не был исключением. В той же второй половине 80-х годов он играл по две-три роли в год, но ни одна из них не оставила заметного следа ни в его творческой биографии, ни в истории нашего кинематографа. Распад же СССР на какое-то время вывел этого популярного актера из текущего кинопроцесса, впрочем, как и многих его коллег, неожиданно для себя и для зрителей ставших иностранцами. В самой же Литве фильмов создавалось немного, и Будрайтис, не привыкший к творческим простоям, возвращается на сцену. Правда, не к Вайткусу, а к Эймунтасу Някрошюсу, одному из самых популярных театральных режиссеров 90-х годов. Вместе с его труппой, одной из самых знаменитых постановок которой была чеховская пьеса "Три сестры", где Юозас Будрайтис играет Соленого, актер побывал почти на всех континентах. И когда он совершенно неожиданно получает предложение поехать в Москву в должности атташе по культуре литовского посольства, он пытается какое-то время совмещать эту работу и гастрольные поездки с труппой Някрошюса.

Но здесь, в Москве, Юозаса Будрайтиса как бы заново открывает российский кинематограф. Он оказывается единственным из популярной некогда плеяды актеров, сыгравших в фильме "Никто не хотел умирать", кто оказался востребованным российским киноискусством. Примечательно, что его приглашают на роли не только режиссеры, с которыми судьба сводила его в советский период истории кино, как, например, А. Прошкин, предложивший ему сыграть в фильме "Русский бунт" (2000), но и новое поколение кинематографистов - Олег Фомин ("Мытарь", 1997), Георгий Шенгелия ("Классик", 1998), Роман Качанов ("ДМБ", 2000, "Даун Хаус", 2001), Юрий Грымов ("Коллекционер", 2002) и многие другие. А это является залогом того, что в творческой биографии Юозаса Будрайтиса возможен поворот, способный открыть новые грани таланта этого замечательного актера.

Константин Огнев

» Звезды нашего кино