Золотая коллекция русского кино Смотрите сегодня: "Карьера Димы Горина"

Золушка

Художественный фильм

Автор сценария - Е. Шварц

Режиссеры - Н. Кошеверова, М. Шапиро

Оператор - Е. Шапиро

Ленфильм. 1947 г.

Иные фильмы имеют свойство эстетически стариться и умирать, иные временно остаются непонятыми, чтобы выйти из забвения через годы и десятилетия. А "Золушка", как сказал один из ее авторов - сказочник и драматург Евгений Шварц, "живет себе да живет". В чем же причина этой удивительной жизнестойкости?

Шварц знал секрет, позволявший ему, не нарушая законов сказки, впускать в нее самую что ни на есть современную бытовую реальность. В отличие от многих интерпретаторов старых сказок, он никогда не допускал своеволия в отношении к главному - толкованию добра и зла. Он никогда не сделал бы Бабу-ягу доброй, а Снегурочку - отталкивающе развязной. Традиционная сказочная этика была свята для Шварца, он чтил запечатленный в сказках извечный нравственный закон, согласно которому зло всегда остается злом, а добро - добром - без текучести и психологических перевертышей. И если даже его Золушка говорит о себе: "Я ужасно гордая" - не верьте! Всей логикой своих поступков она демонстрирует совершенно иные и куда более ценные качества - скромность и кротость, как и полагается Золушке.

Вот первая причина неувядаемости фильма 1947 года. Недаром он заканчивается следующим монологом короля: "Связи связями, но надо же и совесть иметь. Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сказать, предъявить? И никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу - большой, а сердце - справедливым". Как здраво на все времена звучат эти слова!

Впрочем, сам по себе мудрый текст имеет гораздо больше шансов на бессмертие, чем легко устаревающее кинематографическое произведение. Бывает ведь и такое - фразы из фильмов бытуют, переходя из уст в уста, когда сами эти фильмы приказали долго жить. Не то - "Золушка". Стоит произнести название фильма, и память подскажет не только смешные реплики или песенку "Про старого жука", но и совершенно живой зрительный образ: мягкие серебристо-жемчужные тона, уют сказочного королевства, прихотливо петляющую дорогу, по которой, сопровождаемый запыхавшейся свитой, вприпрыжку мчится длинноногий, чудаковатый король. Этот кадр снят общим планом так, что король и его свита оказываются крошечными фигурками на фоне могучих деревьев и нарядных островерхих домиков. И уже на примере этого кадра можно отметить многое.

Во-первых, наметанный зрительский глаз определит, что кадр выстроен с помощью макета и комбинированных съемок. Но это обстоятельство ничуть не помешает с удовольствием погрузиться в сказочную и веселую атмосферу картины. Ведь кадр скомбинирован так безупречно, что мысль о макете не вдруг придет в голову. Реаль ность волшебного мира покажется безусловной, а его пространства - вполне внушительными.

Во-вторых, подпрыгивающий музыкальный галоп, сопровождающий пробежку свиты, с ходу дает понять, что композитор Антонио Спадавеккиа обладает не только хорошим вкусом и оригинальным мелодическим даром, но и умением придавать сказочным событиям особенную волшебность, да притом - самыми простодушными средствами.

И, в-третьих, несмотря на то что фигурки, бегущие в глубине кадра, так мелки, что и лиц разобрать невозможно, даже с такого расстояния прекрасно прочитывается взбалмошный характер короля, его жизнерадостность и обидчивость. Словом, сразу понятно, кто главный заводила в этой сказочной игре: Король - Эраст Гарин.

"Золушка" удивительно гармонична. В ней все - на своих местах. На своем месте и Король. Он управляет ходом событий, неукоснительно ведя сказку к счастливой развязке. Он делает все, чтобы Золушка и Принц полюбили друг друга, буквально толкая прекрасную незнакомку в объятия сына и по-отцовски давая понять: сынок, не упусти свое счастье. А затем помогает Принцу найти Золушку, затеяв поиски пропавшей незнакомки.

Главное же, Король делает сказку сказкой. Разумеется, над этим трудится не только Король. Сказку делают и художники Николай Акимов и Исаак Махлис, создавшие с помощью декораций и павильонов удивительную страну. И оператор Евгений Шапиро, добившийся от простой черно-белой пленки с помощью света и ракурса поистине волшебных эффектов. И исполнители даже самых крошечных ролей: взять хотя бы кучера - крысу, куда как мала роль, а убери ее - и чудо исчезнет. Однако Король, как ему и подобает, главный.

Кстати, на эту роль пробовались Юрий Толубеев и Константин Адашевский - и каждый был по-своему хорош. Но Гарин обнаружил ту смесь эксцентрики и задушевности, которая особо помогла сохранить единство фильма.

Как только какая-либо слишком бытовая или реалистическая нота начинает звучать чересчур назойливо, будь то лесничиха, напоминающая склочницу из коммунальной квартиры, либо настоящая, глубокая печаль Принца, превышающая условность сказки, Король неизменно реагирует не раз им испытанным, безотказно действующим образом. Лицо принимает капризно-обиженное выражение, корона и парик порывисто срываются с головы, обнажая смешную по-птичьи взъерошенную стрижку и тонкую, беззащитную шею. "Ухожу! Ухожу в монастырь!"

Смог ли бы кто-нибудь кроме Гарина произнести эти слова с такой неповторимой интонацией обиженного ребенка, которому - опять! в который раз! - испортили любимую игру. И с той же, по сути, детской нелюбовью к проблемам и потрясениям и с детским же стремлением к покою и ладу мгновенно менять свой трогательный гнев на полное примирение: "Ну так и быть. Остаюсь на троне... Подайте мне корону!"

Сколько было показано на киноэкране эксцентрических сказочных монархов! И все-таки лишь Гарин в "Золушке" с гениальным тактом нашел ту меру, за которой эксцентрика переходит не в идиотизм, но в мудрость. Только мудрость эта - не величественно-подавляющая, а какая-то кроткая, происходящая все от той же неистребимой детскости.

"Если не будете, как дети..." Без сомнения, авторы "Золушки" помнили этот завет. Его помнила и сама Золушка - Янина Жеймо. Наверное, ни для кого не секрет, что актрисе в момент съемок было без малого сорок лет. Но ни на одном, даже самом крупном, плане она не позволит зрителю и помыслить об искусстве травести. Ей, как и самой героине, - пятнаднать-шестнаднать лет, не больше. Она смотрит с экрана широко открытыми, доверчивыми и счастливыми глазами ребенка, искренне готового к чуду. Янина Жеймо сыграла в "Золушке" то, что было остро необходимо миллионам голодных золушек, завороженно смотревших на экраны в тысячах кинотеатров в разоренной войною стране. Она сыграла замирающее, восторженное ожидание счастья.

Если бы сегодня хоть одна актриса сумела сыграть что-либо подобное, с какой благодарностью открылись бы навстречу ей зрительские сердца! Увы! Есть вещи, которые не сыграешь. Ведь сама Янина Жеймо, как человек, как личность, обладала редчайшим качеством - удивительной чистотой.

Как танцует Золушка в полутемной кухне, среди своих "старых друзей" - кастрюль и сковородок! Ее танец незамысловат и простодушен - она научилась танцевать, натирая пол, да и деревянные башмаки сковывают движения. При этом она на редкость грациозна, ведь она - не просто Золушка, а еще и актриса Жеймо, то есть профессиональная цирковая артистка Значит, владеть своим телом в совершенстве - ее прямая обязанность. Но вот что еще важно: в ее грации нет стремления поразить, преподнести себя поэффектнее, и - избави бог! - показаться соблазнительной. Если бы Скромность и Чистота вздумали танцевать, они бы танцевали именно так.

В дальнейшем, когда Золушка с помощью Феи превратится из замарашки в принцессу, она претерпит преображение чисто внешнее, не имеющее отношения к самой ее сути. И здесь совершенно лишними окажутся слова Феи о том, что-де Золушка и в бальном платье останется прежней - трудолюбивой и скромной. Это очевидно и без слов. Янина Жеймо не нуждается в том, чтобы ее "играла свита". Она играет сама. И как играет!

Что можно сделать в небольшом по длительности кадре, содержание которого в сценарии исчерпывается фразой: "Золушка сидит в карете, везущей ее во дворец"? Жеймо наполняет сцену максимальным содержанием, полнотой душевной жизни. Она заботливо оправляет оборки платья. Осматривает внутренность кареты. Затем с детским любопытством и нетерпением выглядывает в окошко. И, наконец, когда карета въехала во дворцовый парк, расцветающий волшебным фейерверком, Золушка, обмирая от волнения и счастья, закрывает глаза и, не дыша, прижимает руки к груди жестом, подчеркивающим невозможность вместить надвигающееся счастье.

И вот происходит знаменательная встреча двух главных лиц сказки - знакомство на дворцовой лестнице Короля и Золушки. Художники и оператор оформляют эпизод со всей возможной заботливостью и отменным кинематографическим вкусом. Свободный, пологий спуск лестницы и верно найденный ракурс камеры - наискось и сверху - создают впечатление простора, торжественности и одновременно гостеприимного уюта. Первой вступает Золушка, заметно волнуясь, и в то же время изящно и с достоинством она поднимается по широким ступеням И вдруг - как выстрел шампанского! - из-за распахнувшихся портьер вылетает Король и, протянув длинные, ломкие руки, как бы приглашая, торопя, желая и не смея обнять, восклицает с доверчивой радостью: "Наконец-то!"

Сцена Короля и Золушки - это встреча подобного с подобным. В полнейшем отсутствии позы и жеманства - глубинное родство и неувядаемая прелесть двух этих сказочно прекрасных персонажей.

Затем состоится встреча Золушки с Принцем, которого с трепетной бережностью, удивительно мягко играет Алексей Консовский; будут объявлены "королевские фанты", и прекрасной незнакомке выпадет честь спеть и станцевать на королевском балу. Да, Фея была права - Золушка в любой ситуации останется собой. Напевая "Встаньте, дети, встаньте в круг", она хлопает в ладоши и, словно белое перышко летя по залу, вовлекает в танец и старенького придворного, и Короля, и Принца, и кавалеров, и дам. И пока танцуют и поют "Ты - мой друг, и я - твой друг" эти взрослые дети, мы задумаемся еще раз о тайне неувядаемой "Золушки".

Среди прекрасных актерских работ и блистательная мачеха Фаина Раневская, с ее змеиной улыбкой, утрозливо прищуренными глазами и мечтательным: "Эх, королевство маловато: развернуться негде!" Такое уж это кино, что находятся еще и еще достоинства, еще и еще удачи и даже гениальная Раневская оказывается не из ряда вон, а "наряду с прочим". Да, "Золушка" на диво гармонична О ней можно сказать словами Феи, гордо осматривающей бальный наряд своей крестницы: "Нигде не морщит, нигде не собирается в складки, линия есть. Удивительный случай!"

Отчего для Надежды Кошеверовой и Михаила Шапиро именно эта - первая, но отнюдь не последняя - встреча с драматургией Шварца стала столь счастливой? Отчего эта сказка вписала имена режиссеров в историю отечественного кино? Положим, Шапиро - режиссер высокой культуры и редкостного профессионализма - прожил в кино весьма скромную жизнь, и замечательный его фильм - опера "Катерина Измайлова" - многие годы пролежал на полке. Но судьба Кошеверовой сложилась, кажется, вполне удачно. "Укротительница тигров" и "Медовый месяц" до сих пор любимы зрителем. И все-таки лишь "Золушка" стала шедевром, украсившим биографии этих режиссеров.

Есть в этой ленте, снятой полвека назад в павильонах нищего, послевоенного "Ленфильма", некая тайна, разлитая в атмосфере, интонации, во всем настроении фильма. Здесь осуществилось желанное чудо - торжество справедливости. Девочка-замарашка с ее "золотым сердечком", скромностью и трудолюбием как никто заслужила счастье. Об этом на разные лады твердил бродячий фольклорный сюжет, легший некогда в основу знаменитой сказки Шарля Перро. Но наш соотечественник и современник Евгений Шварц слишком понимал, какому народу и при каких обстоятельствах он пересказывал эту сказку. И драматург, а вместе с ним и все причастные к созданию фильма до предела усилили мысль о неизбежности воздаяния за терпение, трудолюбие и кротость. Чего стоит один ликующий возглас Короля - "Наконец-то!" - так много говорящий каждому зрительскому сердцу.

И, наконец, "Золушка" снималась в 1946 году, в Ленинграде и ленинградцами. Только заглянув смерти в лицо, перенеся ужасы, от одной мысли о которых кровь стынет в жилах, можно научиться так светло и радостно воспринимать мир, с такой надеждой смотреть в будущее и так верить в счастье. "Золушка" явилась к зрителям 1947 года как долгожданный, заслуженный и с бесконечной благодарностью принятый подарок. Таким подарком она являлась и принималась через годы. Такою остается по сей день.

Валерия Горелова

Русское кино