Семеро смелых

Художественный фильм

Авторы сценария - Ю. Герман, С. Герасимов

Режиссер - С. Герасимов

Оператор - Е. Величко

Ленфилъм. 1936 г.

30-е годы - время поразительного раздвоения жизни. С одной стороны - это реальность лагерей, пыток, обысков, ночных арестов и страха. Это геноцид крестьянства и миллионы смертей от голода. С другой стороны - реальность, названная в известном фильме "большой жизнью". Энтузиазм, грандиозные стройки, подвиги челюскинцев, папанинцев, седовцев, экипажей Чкалова и Громова, рекорды Коккинаки, освоение Арктики. Редко удается охватить сознанием обе эти реальности: десятилетиями отмахивались от первой, не могли или не хотели знать о ней. Узнав же и осознав ее, немедленно предали осмеянию ту, что была на виду, - вторую реальность.

"Большая жизнь" - это миф? Справедливо ли такое утверждение? Или подобный ригоризм есть лишь попытка упрощения, поиски удобной однозначности там, где ее быть не может?..

Картина режиссера Сергея Герасимова "Семеро смелых", выросшая, по утверждению автора, из газетной заметки, прямо связана с вышеупомянутой "большой жизнью". Как тесно здесь на чисто фактическом уровне переплелись общественное событие и судьбы искусства!

Газетная заметка, о которой идет речь, появилась в 1932 году в "Комсомольской правде", она призывала молодежь организовать полярную зимовку. Автор ее - Константин Званцев, в прошлом соученик Сергея Герасимова по учебе в Фабрике эксцентрического актера (ФЭКС). Герасимов использует материал зимовки Званцева в сценарии, который пишет совместно с писателем Юрием Германом. Фильм снимается в Заполярье, и съемочная группа почти буквально переживает все, что описано в сценарии.

Молоды исполнители ролей, режиссеру фильма - 30 лет. За его плечами - блистательная актерская школа ФЭКС, несколько интереснейших киноролей в фильмах его учителей и основателей ФЭКС Г. Козинцева и Л. Трауберга.

Уже в 20-х годах что-то толкнуло Герасимова в режиссуру. Этим "что-то" было стремление к принципиально иной, чем у ФЭКС, реалистической манере. Он делает четыре проходные, не слишком удачные ленты и "обжигается" в них именно на эксцентрике, понимая наконец, что в режиссуре это не его стихия. На съемках картины Козинцева и Трауберга "Одна", где Герасимов играет роль и одновременно проходит стажировку в качестве второго режиссера, он впервые улавливает и формулирует для себя волнующее его "что-то". Это, во-первых, тонкая психологическая нюансировка поведения героя, причем нюансировка на бытовом уровне. А во-вторых, острая потребность в тексте, в диалоге и, следовательно, - в звуке. Если классические образны ФЭКС пребывают именно в сфере эстетики немого кино, то режиссура Герасимова невозможна без диалога. Он использует пришедший в 30-х годах звук с наивозможной интенсивностью, которая, впрочем, - и это принципиально! - не бросается в глаза.

По-настоящему, как режиссер, Герасимов начинается именно с фильма "Семеро смелых", где он впервые создает свой стиль. Режиссура здесь намеренно тонка, ненавязчива, как бы спрятана. Герасимов стремится к эффекту "подсмотренной жизни", ищет предельной естественности существования актеров в кадре.

Для стиля Герасимова принципиально погружение актеров в неподдельную обстановку заполярного зимовья, влекущую за собой такие обстоятельства, как теснота быта, общность дела и опасностей, но, главное, - атмосферу искренней дружбы.

Примечательно и то, что в 30-х годах, в пору широко захватившей экран "шпиономании" и борьбы с "вредителями", появилась картина, не игравшая в эту идеологическую игру. В этическом пространстве фильма "Семеро смелых" тема вредительства была не просто неуместна - невозможна. В отличие от многих приключенческих лент своего времени, эта картина черпала острые сюжетные положения не в тайной зловредности кого-нибудь из героев, а напротив - в их честности и преданности друг другу и долгу человеколюбия. Обещание приключений - ив названии фильма, и в песне Венедикта Пушкова, что звучит на вступительных титрах: "Штурмовать далёко море посылает нас страна". Ни название, ни песня не обманывают зрительских ожиданий. Будет и смелость, и приключения: полет через пургу в чукотское становище на помощь тяжело больному человеку; опасная экспедиция в поисках олова, оплаченная гибелью одного из героев. Словом, все, что охватывает собою популярный в те годы девиз: бороться и искать, найти и не сдаваться.

Тем не менее авторы не дают жанру восторжествовать с самодовлеющей однозначностью.

Они предельно растягивают экспозицию, так, что собственно приключения начинаются едва ли не во второй половине фильма. В первой же внимание целиком занято бытовыми мелочами жизни. Но режиссер с видимым удовольствием вслушивается в необязательную болтовню героев, смакует их бытовой говорок, привычные, с ходу подхватываемые шуточки, безобидные насмешки и розыгрыши.

Как наслаждается Герасимов этой житейской текучкой, щедро тратя на нее драгоценное экранное время! Но и окупаются эти затраты сполна Режиссер достигает необычайно важного эффекта: к началу остросюжетных моментов зритель не просто узнает героев - он влюбляется в них. Сроднившись с семью молодыми зимовщиками, он дорожит ими. Теперь можно пустить в ход привычные механизмы жанра, не рискуя потерять в его перипетиях человеческую самоценность героев. И зритель с большим напряжением станет следить за развитием действия, потому что ему больно потерять любого из полюбившихся героев. Так Герасимов продемонстрировал истинное умение делать жанр и вместе с тем овладел труднодостижимым, но весьма ценным секретом профессии: подчинить аудиторию магической силе кино.

Впрочем, мы будем не совсем справедливы, если отнесем все достижения фильма лишь на счет режиссуры и драматургии. "Семеро смелых" - это еще и на диво ладный актерский ансамбль. Хотя здесь встретились актеры разных школ: ученики Герасимова, преподававшего тогда в Институте сценических искусств, - и фэксовец Олег Жаков. Артист Театра Мейерхольда Николай Боголюбов - и Иван Новосельцев из киностудии "Межрабпомфильм". А между тем создается впечатление, что эти семеро только и делали всю жизнь, что играли вместе, - настолько им легко и радостно взаимодействовать на экране.

Есть у теоретиков актерского искусства традиционный тезис, согласно которому интереснее характер, данный в развитии, нежели в статике. В "Семеро смелых" мы находим яркое подтверждение тому, как важен собственно характер, пусть даже не эволюционирующий, а всего лишь раскрывающийся в разных гранях.

Вот самый младший из семерых зимовщиков - поваренок Петька Молибога - подвижный, как ртуть, легкий, артистичный, парадоксально сочетающий в себе солидную основательность и постоянную потребность в игре. Он даже оладьи жарит так, что это бытовое действие превращается у него в блистательный дивертисмент. А как обыгрывает артист встречу Молибоги с чукчами, внезапно явившимися на станцию! Каскад эмоций: испуг, смущение, растерянность и заполошный восторг в ответ на изумление товарищей: "Что, что?! Два национала в полном параде - вот что!" Молибога - дебют Петра Алейникова, сразу и на многие годы ставшего любимцем зрителей. Герасимов неспроста подарил Молибоге имя исполнителя - Петр Мартынович. Нерасторжимая слитность актера со своими персонажами навсегда станет счастьем Алейникова-звезды.

Другой пример - Олег Жаков в роли радиста Курта И здесь тоже сделана ставка на внутреннюю органику. Но, в отличие от каскадной партии Молибоги, роль Курта выстроена на полутонах, подтексте и предельно малом количестве слов. Впрочем, как и у каждого из семерых героев, у Жакова есть "сольный номер": эпизод одинокого и тревожного бдения у рации. Четверо из группы заблудились, их настигла пурга. Осунувшийся, чуть живой от усталости, Курт с непоколебимым упорством вновь и вновь посылает в пустоту радиосигналы. Почти без слов, скупыми жестами, с лицом, на котором живут только глаза, Жаков передает с экрана максимум информации о своем герое: Курт много часов бодрствует у аппарата, страх за друзей борется в нем с надеждой, он тайно и безответно влюблен в Женю (Тамара Макарова), которой, как и другим, грозит опасность в снежной пустыне... И незаметный, молчаливый радист, до сих пор скромно державшийся на втором плане, предстает воплощением надежности и товарищества.

Обаяние фильма - именно в ансамблевости, сыгранности актеров, в той естественной легкости, с которой они сосуществуют на экране. Этот эффект непосредственной, словно бы подсмотренной, милой житейской "прозы" с такой же - если не большей - силой удастся Герасимову в "Учителе", отчасти - в "Молодой гвардии". Но в более поздних картинах Герасимова попытки воспроизвести непринужденный бытовой говорок окажутся неловкой стилизацией под жизнь.

Фильм "Семеро смелых" - это молодость. Молодость кино, молодость страны, молодость героев и актеров. Он остается простодушной и ясной улыбкой, сияющей нам из дали лет.

Валерия Горелова

Русское кино