Михаил Пуговкин. Военные годы

Шел июнь 1941 года, снималась сцена пляски, и вдруг дирекция пригласила всех к себе к репродуктору. Молотов объявлял о начале Великой Отечественной войны.

Я доснялся в пляске и 7 июля, прибавив себе год, ушел добровольцем на фронт, в то время как два моих брата и отец уже были на фронте. Попал я в стрелковый полк № 1147 в роту разведчиков.

Воевать пришлось в полевых условиях. Как сейчас помню, как на Смоленщине принял вместе с такими, как я, безусыми мальчишками, первый бой. А одеты все были в летние брюки, футболки, парусиновые тапочки, то есть новобранцев даже не успели переодеть. После налета немецких самолетов из ста машин, в которых мы находились, уцелели только две - и то неполностью. Мне удалось спастись в этом кромешном аде без единой царапины.

Ранило меня уже позднее, в августе 1942 под Ворошиловградом. Ранило в ногу, в госпитале началась гангрена, и меня стали готовить к ампутации ноги. Когда ко мне подошел главный хирург полевого госпиталя, я взмолился: "Доктор, нельзя мне без ноги, ведь я артист!" На свой страх и риск доктор пошел навстречу молодому бойцу, уж очень убедительной была моя просьба. Лечение длилось долго, болезнь отступала медленно, меня перевозили из одного госпиталя в другой, пока я не попал в Тбилиси. Оттуда меня отправили домой на амбулаторное лечение, и я еще целых два месяца добирался до Москвы, плыл пароходом.

Раненых на палубе была тьма - кто на костылях, кто весь перевязанный. У меня вместо гипса на ноге была большая шина, и передвигался я на костылях.

До Москвы добирался через Каспийское море. Когда раненые увидели, что командиры вместо своих семей грузят сундуки с вещами, они взбунтовались и самовольно погружались на пароход. Каким чудом я оказался на пароходе, до сих пор не помню.

Лицо мое было очень опухшим, медсестры даже шарахались от меня, потому что осколок от гранаты попал мне под глаз, и глаз был закрыт.

После парохода от Красноводска я двадцать два дня добирался до Москвы. Все вагоны в поезде были переполнены до отказа. До сих пор вспоминаю счастливые минуты, когда можно было вытянуть больную ногу, сидя на полу в тамбуре. Сейчас даже мне трудно поверить, каким путем я доехал до Москвы - это все благодаря молодости.

Пришел я в действующий в Москве в то военное время драматический театр (большинство театров Москвы было эвакуировано), где главным режиссером был Народный артист РСФСР Николай Михайлович Горчаков. Сейчас это театр имени В.Маяковского. Заведующим литературной частью был Константин Симонов, ведущими артистами - Нина Новикомовна Тер-Осипян, Валентина Серова и Ростислав Плятт. Работали там Вера Гердлих, Вера Орлова, Коля Литвинов, Аполлон Ягницкий, Дмитрий Орлов. В театре репетировали пьесу в стихах Виктора Гусева, которая называлась "Москвичка". Музыку написал Юрий Милютин.

Главный герой - влюбленный в девушку паренек - возвращается с фронта и приходит во двор, где жил до войны. Встречает там девушку и начинает за ней ухаживать. А девушка ему говорит:

- Душа у тебя, Петька, ничего, благородная, но лицо - определенно не то.

Главного героя - Петра Огонькова - репетировал красивый, статный Николай Литвинов, которого гримировали под курносого. На генеральной репетиции председатель Комитета по делам искусств М.Б.Храпченко сказал:

- Что же вы из красивого артиста сделали квазимоду? Даю Вам неделю, вводите нового артиста.

Горчаков сказал:

- Есть у нас такой молодой артист, пришедший с фронта, которого и гримировать не надо - это Михаил Пуговкин.

Я наблюдал со стороны за репетицией, опираясь на палочку, рана еще не зажила на ноге. Проходя мимо меня, Горчаков сказал:

- Миша, а пьесу-то мы вроде как про тебя репетируем.

Я сейчас же побежал на галерку и за один день выучил все роли, то есть весь спектакль знал наизусть.

Меня за неделю ввели в этот спектакль на главную роль, где мне пришлось под оркестр петь пять песен.

После спектакля "Москвичка" девочки-поклонницы бегали за мной так же, как сейчас за группой "На-на". И хотя драматургия, как отмечали критики, была слабовата, люди смотрели спектакль с большим удовольствием. Они хотели видеть Ольгу Звереву, Ростислава Плятта и даже Михаила Пуговкина.

Мне очень приятно, что до сих пор иногда встречаю зрителей, которые помнят этот спектакль с моим участием. Я испытываю колоссальную благодарность к ним, ведь мне тогда было всего двадцать лет.

Спектакль "Москвичка" смотрели зрители, одетые в шинели, с автоматами, которые сразу же уходили на фронт. Спектакль мы играли на улице Герцена, 19, в Саду Эрмитаж и на Ордынке, 69, в филиале Малого театра.

Пьеса "Фронт" была написана А. Корнейчуком по заданию Сталина, а поставил ее Н. Горчаков. В ней высмеивались генералы, которые были в тылу. Их играли В. Любимов, Р. Плятт, Н. Чистяков, А. Кострамин.

Для контраста была сцена в окопах на передовой, из трех солдат, которых играли Д.Орлов (он впервые по радио записал Василия Теркина, вошедшего в Золотой фонд), Николай Литвинов (известный зрителям по радионяне) и я - солдата Балыкова. Нашу солдатскую сцену зритель принимал очень тепло.

Несмотря на то, что в двадцать лет я уже сыграл главную роль Петра Огонькова в пьесе В.Гусева "Москвичка" в постановке Н.Горчакова, я понял - мне надо учиться. В это время молодой художник Юрий Pay написал мой портрет. Его надпись на портрете "Учись, друг, у мастеров прошлого и настоящего, чтобы стать мастером будущего" сразу решила мою судьбу.

Великие мои партнеры - Р. Плятт, Д. Орлов, В. Серова, В. Орлова - и заведующий постановочной частью театра К. Симонов советовали мне обязательно учиться в театральном ВУЗе. Заканчивался 1943 год.

В это время возвращались из эвакуации многие московские театры, в том числе и Театр сатиры, которым раньше руководил Н. М. Горчаков. Он меня пригласил в Театр сатиры и обещал для меня поставить спектакль классика Фонвизина "Недоросль", чтобы я сыграл Митрофанушку. Предложение для меня было очень заманчивым, но, к моему счастью, в это время по завещанию В. И. Немировича-Данченко по решению Советского правительства 26 сентября 1943 года при МХАТе СССР им. М. Горького начались конкурсные испытания молодых людей для набора в Школу-студию. Среди отобранных товарищей я был старше всех, так как вернулся с фронта, после тяжелого ранения, и уже играл на сцене и в кино.

Михаил Пуговкин, 2005

Библиотека » Михаил Пуговкин