Веселые ребята

Художественный фильм

Авторы сценария - В. Масс, Н. Эрдман, Г. Александров Режиссер - Г. Александров

Оператор - В. Нильсен Москинокомбинат. 1934 г.

В период, когда, говоря словами Ильи Ильфа и Евгения Петрова, немое кино рке кончилось, а звуковое еще не начиналось, было организовано Всесоюзное совещание по вопросам кинокомедии. В том же 1933 году группу ведущих кинематографистов пригласили в ЦК партии, где им было заявлено, что народ ждет от них жизнерадостных комедий, отвечающих оптимистическому духу первых сталинских пятилеток и колхозного строительства Потом сам Борис Шумяцкий - новый руководитель киноглавка предложил кинорежиссеру Григорию Александрову перенести на экран хтрадное обозрение Леонида Утесова и композитора Исаака Дунаевского, которое называлось "Музыкальный магазин" и было поставлено на сцене Ленинградского мюзик-холла.

Предложение было неожиданным и беспрецедентным, ведь гонения на джаз продолжались. Но так как оно исходило от человека, облеченного властью, то отнестись к нему следовало серьезно. Александров воспринял это предложение как подарок судьбы. Совершив незадолго перед этим вместе с Сергеем Эйзенштейном длительную творческую поездку по странам Западной Европы, по Америке и Мексике, он познакомился там с новейшими достижениями в области звукового кинематографа и мечтал попробовать свои силы в новом жанре музыкальной эксцентрической кинокомедии. Так что для Шумяцкого, разрабатывавшего план создания "советского Голливуда", лучшую кандидатуру, чем Александров, трудно было бы подыскать.

От экранизации спектакля Ленинградского мюзик-холла Александров и Утесов сразу же решительно отказались, справедливо полагая, что экранное зрелище обладает собственной спецификой, требует иных, чем на сцене, приемов построения. Сценарий принялись писать авторы все того же мюзик-холльного обозрения - Владимир Масс и Николай Эрдман. В тесном сотрудничестве с режиссером Александровым сценарий был написан "в исключительно ударные для нашей кинематографии темпы - в два с половиной месяца", как сообщала 26 марта 1933 года "Комсомольская правда". Он получил название "Джаз-комедия".

Желая узнать впечатления общественности, режиссер организовал читку сценария в зале Дома ученых. Реакция, по отзывам прессы, была в высшей степени восторженной. Взрослые, серьезные люди смеялись непосредственно, как дети.

Но обсркдение, состоявшееся сразу после читки, оказалось не столь радужным. Посыпались серьезные критические замечания, главным образом со стороны известных кинематографистов. Сценарий обвиняли в отсутствии "социального хребта", в бездумном заимствовании форм американского ревю, в отрыве от нашей бытовой и социальной почвы... На что Александров вполне резонно отвечал, что "советскую комедию слишком запроблемили и она перестала быть смешной". И все же пообещал своим оппонентам "заземлить" сценарий во время съемок.

Разрешая запуск сценария в производство, чиновники в главке не смутились тем, что сюжет откровенно развлекателен и не способен нести серьезную идеологическую нагрузку. В сущности, сюжет копировал американский фильм о похождениях эстрадной звезды с немудреным действием, густо пересыпанным концертными номерами. Естественно, что ставка делалась на звезду с "нашего Бродвея", точнее на исполнителя, который призван был стать звездой.

Нет ничего удивительного в том, что столь необычный для отечественного кинематографа фильм, будучи снят в 1934 году, незамедлительно вызвал возмущение официозных критиков. Упреки и обвинения, раздававшиеся еще во время обсуждения сценария, разразились после премьеры бурей. Заводилой стала "Литературная газета", уличившая создателей в пошлости, дурном вкусе, бездумном комиковании, эклектизме и прочих смертных грехах. Даже в самом понятии "эксцентризм" усматривалось нечто глубоко чуждое нашей идеологии и эстетике.

Режиссер отбивался от нападок, предлагая решать спор о судьбе комедии в зрительном зале. А зрители пришли в восторг от азартной изобретательности режиссера и проникновенной музыки Исаака Дунаевского. Непритязательный сюжет, быстро превративший колхозного пастуха Костю в руководителя джаз-оркестра, а нескладную домработницу Анюту - в певицу, представлялся зрителям вполне естественным для фильма подобного жанра. Однако критика не унималась. И тогда Борис Шумяцкий упросил Максима Горького посмотреть комедию Александрова. Горький поддержал режиссера: "Талантливая, очень талантливая картина".

Просмотр проходил на даче Горького под Москвой. В гости к писателю пришел парень из соседней деревни. Писатель поинтересовался его впечатлениями от увиденного. Тот откликнулся кратко, но одобрительно: "Веселые ребята!". Горький предложил Александрову отказаться от претенциозного по тем временам названия "Джаз-комедия", а взять взамен простенькое и народное: "Веселые ребята". Так и было сделано. Через некоторое время Горький предложил Сталину познакомиться с "Веселыми ребятами". Вождю фильм понравился, и вопрос о выпуске картины на экран тем самым решился положительно.

Вступительные титры обращают нас, пусть и в шутливой форме, к истинным вдохновителям комедии Александрова - королям американской комической - Чарли Чаплину, Бастеру Китону, Гарольду Ллойду и... Уолту Диснею, ведь титры-то мультипликационные. Весной 1933 года, когда режиссер только-только приступал к съемкам, в Москве, в новом кинотеатре "Ударник", открылся фестиваль рисованных фильмов Диснея. Он имел большой зрительский успех, в очередной раз подтвердивший, что механизмы воздействия комедийных трюков срабатывают повсеместно, не признавая государственных границ и политических различий.

Так было и с "Веселыми ребятами". Едва бойкая рисованная корова, промчавшись по лугу, выводила хвостом на экране сочную надпись "джаз-комедия", зрительный зал сразу же взрывался дружным смехом. Рисованные титры - портреты кумиров американской комической эстрады предложил Владимир Нильсен, главный оператор картины. Он, кстати, принимал активное участие еще в работе над сценарием, придумал ряд интересных комедийных трюков, предложил идеи целых эпизодов.

Григорий Александров, по собственному признанию, заимствовал у Диснея метод предварительной записи музыки и шумов на фонограмму, чтобы затем синхронно выстраивать под нее действие.

Первая сцена, снятая Нильсеном в просветленной солнечной палитре, единой, немыслимо длинной панорамой в 130 метров, смонтирована по этому методу. Отсюда поразительная слитность музыки и изображения. Панорама незаметно и властно втягивала зрителя в стихию радостного непринужденного действия.

После фанфар энергично вступал марш "Легко на сердце от песни веселой...", сразу и легко запоминавшийся. Из ворот, выходящих на сельскую улицу, появлялся пастух Костя в широкой войлочной шляпе, с длинным бичом в руках. За ним - разношерстное стадо коров, овец, баранов, коз, поросят... Колхоз "Прозрачные ключи" снимали в окрестностях Гагры. Он выглядит на экране довольно условно, но это не смущало режиссера. Главным ДЛЯ него было дать образ утреннего, солнечного мира, пронизанного сверкающими бликами. Мир этот ликует и поет.

Кинокамера непрерывно движется перед героем, бодро шагающим в ритм песни. Он то приближается к аппарату до крупного плана, то отступает в глубину, и тогда на общем плане открываются то сборщики винограда, то стайки оживленных ребят. Движение камеры продолжается. Костя не только поет, но и наигрывает, выстукивает мелодию на глиняных горшках, на железных прутьях решетки, на бревнах мостика. Даже звонкие удары кузнецов по наковальне выводят мелодию марша... Режиссер и оператор так искусно маскируют две-три монтажные склейки, что путь героя воспринимается как победный, непрерывный и целеустремленный.

Кстати, долгое панорамирование будет использовано авторами еще раз, но с совершенно иной задачей - для создания сатирического образа томного, полуспящего пляжного "великосветского общества".

Герои фильма - почти сплошь музыканты. Костя, Анюта, композитор Фраскини, бездарная певица Лена и даже кучер катафалка - все они так или иначе причастны к музыке. Этот жанровый принцип Александров старался выдерживать и в других своих лентах, создавая относительно целостную профессионально-социальную среду. В "Цирке" это циркачи, в "Волге-Волге" - участники самодеятельности.

"Российско-голливудская" эстетика открывала для киногероев обширное, прежде не освоенное в нашем кинематографе поле чистой эксцентрики. Леонид Утесов смело опирался на условность музыкально-комедийного жанра, не особенно заботясь о глубине и психологической достоверности экранного образа. Главное заключалось в другом, в том, что было характерно и для американской модели, - в превращении "золушки" в прекрасную "принцессу". В традиционном пути от малости, бедности и безвестности к успеху, положению звезды и процветанию, пройденном энергичными и талантливыми героями, суть популярной модели. Герои всех фильмов Александрова 30-х годов, вслед за "веселыми ребятами", пройдут свой "светлый путь".

В "Веселых ребятах" режиссер соединил условным сюжетом двенадцать музыкальных аттракционов, десять мелодий и песен Исаака Дунаевского. Сразу после выхода фильма они были записаны на граммофонную пластинку, которая мгновенно разошлась огромным тиражом.

В первой части фильма еще сохранялось некое единство места и действия - события протекали в курортном городке. Намечался конфликт с бывшими нэпманами. Существовала хотя бы относительная связность фабульно-сюжетного повествования, утерянная уже к середине. Впрочем, и в первой части важен не сюжет, а предоставляемые им возможности для комедийных трюков. Например, сцена нашествия животных на пансионат "Черный лебедь" - одна из самых развернутых в начале фильма - решалась преимущественно средствами трюковыми и комическими.

После хмельного пира, устроенного себе животными, и скандального выдворения из пансионата мнимого Фраскини Костя, нисколько этим не удрученный, поет на берегу моря, залитого лунным светом, лирическое танго "Как много девушек хороших...". Вместе с лирической темой в картину входит и домработница Анюта в исполнении Любови Орловой.

Огромное обаяние актрисы, обладавшей выразительным голосом и пластичностью, соединявшей в своей игре музыкальность, заостренную эксцентричность и мягкий юмор, притягивало зрителей.

С переносом событий фильма в столицу действие утрачивало причинно-следственную связь, но зрительский интерес к происходящему на экране не угасал, поддерживаемый яркостью отдельных, как бы автономных и самодостаточных концертных номеров. Впрочем, некоторые музыкальные номера, вроде Костного мимико-пластического "разговора" с Леной со сцены Московского мюзик-холла под рапсодию Листа, были отмечены потерей чувства меры, уступками дурному вкусу.

Безудержный смех в зале неизменно вызывала знаменитая драка музыкантов во время репетиции, занимающая целую часть картины. В свободной импровизационной по своему духу сцене музыканты по условиям комедийной игры могли использовать в качестве "оружия" только свои инструменты: флейты, трубы, контрабасы, барабаны, музыкальные тарелки. В быстром ритме фокстрота они, совсем как дети, увлеченно тузят друг друга; посвистывают флейты-стрелы, смычки превращаются в шпаги... В драке нет злобы - доминирует азарт, лихость, чисто музыкальная увлеченность..

Любопытно, что эта сцена чрезвычайно понравилась Горькому, он определил ее самой "сильной" в фильме. Не смутили его и мнимые похороны с катафалком - несколько хулиганская уловка "веселых ребят", устроивших себе репетицию на улице под видом траурной церемонии.

В заключительном эпизоде насквозь промокшие под дождем, причудливо, во что попало одетые музыканты появляются на сцене Большого театра Их флейты и барабаны, побывав под ливнем, вышли из строя, но веселые ребята моментально находят выход из положения - собственными голосами воспроизводят звучание разнообразных инструментов, великолепно ведут мелодию.

Облачившись, как в тогу, в какую-то сеть, нахлобучив на голову драный цилиндр и торжественно держа в руке фонарь, появляется на сцене и солистка - Анюта. А за ней - кучер злосчастного катафалка, оказавшийся еще одним музыкальным самородком, число которых Александров доведет до великого множества в одной из следующих своих картин - в "Волге-Волге".

По выходе первой музыкальной комедии Александрова на экран иные из критиков - идеологических ортодоксов не преминули съязвить по поводу его "лимонадной" комедии. Как это ни парадоксально, они были правы: идея "Веселых ребят", как, впрочем, и более поздних картин Александрова, сводится к сладостному утверждению: мы живем в обществе, где каждому трудолюбивому и талантливому человеку уготован светлый путь. Кстати, "Светлый путь" - название, придуманное картине Александрова Сталиным, до того она именовалась "Золушкой".

Творчество Александрова, несомненно, отвечало социальному заказу властей и служило восхвалению режима. Однако сама по себе сказка о Золушке, просвечивающая сквозь все сюжеты Александрова, носит вневременной характер и воплощает вечную мечту о счастье каждого человека, будь он пастухом Костей или поломойкой Таней Морозовой. Эта мечта свойственна была людям и прежде, и теперь. В фильмах Александрова ее насыщает огромным эмоциональным содержанием музыка Дунаевского. Слова песен и особенно маршей еще могли нести в себе приметы официальной идеологии, но великолепная музыка выражала всевременные и общечеловеческие чувства.

Музыка, талант певцов и актеров, снимавшихся в "Веселых ребятах", профессионализм режиссера-комедиографа Александрова делают фильм 1934 года притягательным для зрителей и поныне.

Анатолий Волков

Русское кино