Золотая коллекция русского кино Смотрите сегодня: "31 июня"

Кин-дза-дза

Художественный фильм

Авторы сценария - Р. Табриадзе, Г. Данелия

Режиссер - Г. Данелия

Оператор - П. Лебешев

Мосфильм. 1986 г.

Нам повезло, что фортуна сделала крутой вираж, в результате которого начинающий архитектор и художник (говорят, Михаил Калатозов благословил его на режиссуру, увидев рисунки) оказался на Высших режиссерских курсах. Наверное, он проектировал бы замечательные сооружения, но как представить наше кино без фильмов "Я шагаю по Москве" и "Тридцать три", без "Мимино" и "Не горюй!", без "Афони" и "Осеннего марафона"?!

Критики утверждают, что термин "лирическая комедия" появился в связи с данелиевской картиной "Я шагаю по Москве". "Звонкий, хмельной фильм", - сказал о нем Эмиль Лотяну.

О чем картина? Да просто о том, как замечательно жить, когда ты молод, и все впереди, да еще летний дождь хлынул, и девушка, танцуя, бежит босиком по лужам...

И я настаиваю, что эта тема - беспричинной ослепительной радости бытия (восторга бытия) - главная в творчестве Данелии. И редкая для нашего кино. Разве не это чувство распирает вертолетчика Мимино, парящего над прекрасными горами и долинами родной Тушетии. Разве не оно рвется песней из глоток беззаботных друзей-гуляк в фильме "Не горюй!"? Разве не из-за неизбежности этой утраты плачет умирающий старше (Серго Закариадзе), созвав друзей на прощальный пир?

В картинах Данелии нет плохих людей. Есть слабые, тщеславные, недалекие, амбициозные, обиженные, озлобленные. Но и к ним ни автор, ни зритель не испытывает недобрых чувств - скорее, жалость.

Мир без злых людей. Так не бывает... Данелия не спорит: "Я не снял, кроме первых, ни одной реалистической картины - они правдоподобны, поскольку соблюдена логика поведения людей. А по жанру это чаще всего сказки..."

Как животные раньше людей чувствуют приближение природных катаклизмов, так художники подлинные предвосхищают катаклизмы общественные. Признаки душевного дискомфорта, разрушения ранее гармоничного мира видны уже в фильмах "Совсем пропащий", "Афоня", "Осенний марафон". В "Слезы капали" милейший человек превращается в брюзгу-человеконенавистника, беспричинно обижающего всех и вся. И настолько противно становится ему жить в таком мире и с таким самим собой, что он даже попытается прилюдно, демонстративно повеситься, а когда не удается - идет топиться! Конечно же дело было не в злом осколке волшебного зеркала злых троллей (просто без такой сказочной обманки фильм тогда не выпустили бы на экран). Дело было в той жизни, которой мы жили в конце брежневской эпохи, на излете застоя, чувствуя, что все сползает куда-то в тартарары, с ужасом думая: когда все это кончится, и чем?!.

Мысли о грядущей катастрофе привели Данелию к фильму-предостережению со странным названием "Кин-дза-дза".

Сценарий они писали вместе с Ревазом Габриадзе, писали долго и упоенно, и однажды Данелия спросил: "Сколько мы уже пишем?" Под окнами было какое-то африканское посольство. Габриадзе выглянул и ответил: "Когда начинали, постовой был в чине сержанта, а сейчас он уже младший лейтенант".

Прочитав сценарий, тогдашний председатель Госкино Камшалов сказал Данелии: "Если бы это был не твой сценарий, я эту хлю бросил бы читать на первой странице!" Хорошо, что они тогда ничего не поняли. "...Более антисоветского, революционного - по всем понятиям - сценария я в жизни своей не читал!" - признается оператор Павел Лебешев.

Впрочем, всю меру сарказма и провидения можно оценить лишь сейчас, спустя 15 лет после создания. Начинается фильм очень буднично: жена послала Владимира Николаевича в магазин за хлебом и макаронами. На улице к нему обратился незнакомец, и попросил помочь (видимо, В.Н. из тех людей, у которых всегда спрашивают дорогу и просят денег) - потому что на снегу босиком стоит странный человек и уверяет, что он инопланетянин. Ну не мог же прораб Машков, в самом деле, поверить, что в руках у мужичонки в вонючих обносках, добытых в мусорном контейнере, - машинка мгновенного перемещения по Вселенной. Да и кто бы поверил?! Поэтому и не стал он слушать весь этот бред насчет номера планеты в тентуре и галактики в спирали, не внял предостережению "нельзя, если не знаешь-". Отмахнулся: "Да можно-" - и ткнул в первую попавшуюся кнопку-Резкий свет низко стоящего солнца слепил глаза. Вокруг были бескрайние пески. И где-то вдали тоскливо, заунывно - не то в дудочку кто-то дул неумело, не то волки выли... Потом появился новый звук; - что-то вроде гуденья мотора, сопровождаемого ритмичным лязганьем: вопреки всем земным физическим законам по воздуху приближалось нечто среднее между здоровенной бронированной кофемолкой и ступой Бабы-яги. На крыше вращался ржавый однолопастный винт... Приблизилось. Плюхнулось. И из него вышли два мужика. Небритых. Абы как одетых. Стали нелепо приседать, растопыривая руки, и вопить противными голосами: ы-ы-ы... Так земляне встретились с обитателями планеты Плюк.

И мы погрузились в абсурдный и страшненький мир. Где нет морей, потому что из них сделали луц - топливо, в переводе с плюканского.

Но перестарались. И теперь, чтобы попить, надо из лупа делать воду. Где самая большая ценность - кэце (спички, самый дешевый в советские времена продукт в Союзе, 2 копейки за коробку, т.е. за 60 штук). На полспички можно купить гравицаппу - без нее пепелац может летать только как вертолет, а с гравицаппой - "фюить, и в пять секунд в любую точку Вселенной". И те, у кого есть немного кэце, имеют право носить желтые штаны, а те, у кого кэце много - малиновые. Где пацак приседает перед чатланином, хлопает себя по щекам и говорит "ку", а перед оцелоппами (представителями власти) - приседают и те и другие. А перед желтыми и малиновыми штанами - так даже два раза. Где за то, что ты не приветствовал видео Пе Же (вождя), тебе тут же присудят пожизненный эцих с гвоздями, а то и транклюкируют. Где "кю" - допустимое в обществе ругательство, а "ку" - все остальные слова. Которые вслух произносить не обязательно, потому что все умеют читать мысли друг друга, - но проку в этом немного, так как никто не думает того, что думает на самом деле. Где остатки некогда великой (судя по остаткам) цивилизации ржавеют и разваливаются, где искусство выродилось в примитивное кривлянье, где удовольствие получают от того, что другие перед тобой ползают на четвереньках, а ты на них плюешь, где человека порядочного считают дикарем... Вам это ничего не напоминает?

Если в те времена, когда вышла картина, она воспринималась как горькая, но - пародия на современное общество, то сегодня очевидно - это было пророчество: ибо наша нынешняя реальность похожа на плюканскую как отражение на оригинал. Топливный кризис, замерзающее Приморье, одна экологическая катастрофа за другой, развал промышленности, озоновые дыры, разделение живших мирно вместе народов на "пацаков" и "чатлан", акция по затоплению гордости нашей космонавтики орбитальной станции "Мир", на которую как на цирковой аттракцион продавали билеты. И Соединенные Штаты - в роли Абрадокса, определяющего, какому народу что во благо. Приехали, родные...

"К сожалению, все сбывается, - грустно констатирует Данелия, - есть у нас теперь пацаки, есть чатлане. Словарный запас уменьшился, скоро останутся только "ку" и "кю"..."

Добавлю, если раньше мы действительно на глазок определяли, "перед кем сколько раз надо приседать", то теперь уже налицо дифференциация общества "по цвету штанов", то бишь по марке машины. И правительство у нас, можно сказать, "на другой планете живет". И процветает повсеместное "кидалово" на всех уровнях: Би с Уэфом, авантюристам, по-детски простодушным в своем коварстве, такие масштабы и не снились...

"Мы делали это кино не ради фиги в кармане, - говорит Данелия, - мы подумали, что человечество все ждет прилета каких-то высокоцивилизованных пришельцев, а откуда им взяться? Нас осенило - раз Вселенная бесконечна, то и таких созданий, как люди, тоже рассеяно бесконечное множество. И мы задали себе вопрос: до чего дойдет цивилизация, если она будет развиваться тем же путем, что и наша?"

Ответы уже получаем...

Любопытно, что лучше всех приняли фильм подростки - в переводе на сегодняшние понятия он стал культовым подростковым фильмом. И остается им до сих пор - есть даже фан-клуб фильма "Кин-дза-дза" в Интернете, (более того - хотя, это конечно, простое совпадение, - "ку" вообще стало общепринятым приветствием в русскоязычном Интернете). Интеллигенция же отреагировала на картину вяло. Может, потому, что, пока картина снималась, в стране началась эпоха реформ, забрезжила надежда, и кто же мог тогда предположить, что правители "нажали кнопку", не ведая, к чему это приведет. Киноведы гадали, что за жанр получился у Данелии. Высказывались даже предположения, что это пародия на фантастическое кино... Не тот человек Данелия, чтобы тратить столько времени и сил на это. И не только потому не нагромоздил он колоссальных сооружений, что у "Мосфильма" не было денег на декорации. Просто не нужны они ему были. Атрибуты вырождающейся могучей цивилизации придуманы остроумно и впечатляюще (не зря же он учился на архитектора): контраст грандиозных возможностей с запустением, разрухой и нищетой. Техника еще работает, хотя уже ну очень ржавая. С одной стороны, чудо техники - межгалактический корабль, за пять секунд перемещающийся в любой конец Вселенной, доступен даже нищим артистам, а с другой - это чудо тарахтит и лязгает как допотопный трактор и заводится гораздо дольше (и не без помощи кувалды), чем летит. Или есть устройство, делающее любой звук мощным и поли-фоничным, но сами эти звуки столь грубы и примитивны, что назвать это музыкой язык не повернется. Данелия признаётся: "Мы с композитором Гией Канчели специально добивались очень противного звука в фонограмме фильма - чтобы как бритвой по стеклу, чтобы мурашки по телу и чувство отвращения поднималось в душе"...

Я уж не говорю про такую мелочь, как зубная щетка, которая вызывает интерес плюкан, но явно, что им и в голову не придет почистить зубы. И каша-то у них, бедных, пластиковая. И ходят-то они босиком по замасленным металлическим ступеням (от одной мысли передергивает!) И живут в каких-то подземных коллекторах. И чумазые все: вода-то на вес золота! И почему-то за весь фильм в кадр не попало ни одного ребенка! Может, они и не рожают уже?!

Но самое устрашающее - это глубокое нравственное одичание. Полное обесценивание личности. И отсутствие какой бы то ни было рефлексии по этому поводу. Чудовищный цинизм и прагматизм. Возведение в культ ценностей материальных и абсолютное обесценивание духовных - вот в чем главная опасность, вот что способно обрушить любую, самую продвинутую цивилизацию. Авторы издеваются, сделав самым ценным предметом на Плюке - кэце. Спички. И не надо, на мой взгляд, искать никакого другого смысла в этом (критики изощрялись, гадая, что имели в виду авторы, высказывались даже предположения, что спички - наркотик для плюкан!). Ложность, мнимость, иллюзорность приоритета ценностей материальных - вот что они имели в виду. Не зря же рефреном через весь фильм проходит - Скрипач не нужен! Вплоть до того, что его катапультируют и оставляют на растерзание оцелопам. Ну не нужен им Скрипач, поскольку никакой материальной выгоды он принести не способен - только топливо да еду на него зря переводить! А сами плюкане такими же ненужными представляются для жителей Альфы, которые полагают, что им полезнее доживать жизнь в виде оранжерейного кактуса.

Но как всегда, Данелия не оставляет зрителя без надежды. Как всегда - жалеет и любит своих героев. И самое интересное в фильме - отношения плюкан и землян. Критики в свое время сочли недостаточно мотивированным поведение "дяди Вовы" и Гедевана, дважды отказавшихся от возможности вернуться на Землю, ради того чтобы спасти Би и Уэфа - сначала от пожизненного эциха, потом от оранжереи. Но разве не достаточный довод для приличного землянина: "Ну не могу я так, понимаешь? Они же из-за меня там сидят". Да нормальный человек, даже если он сгоряча сдаст на живодерню бродячего шелудивого пса, порвавшего ему штаны да и покусавшего, - места себе не найдет, пока, охолонув, его оттуда не вытащит. Всю жизнь себе не простит, если этого не сделает. А тут люди все же. И есть в них все-таки еще не до конца атрофировавшиеся человеческие чувства. Вспомните, как в самые драматичные моменты вдруг залихватски, бесшабашно горланит Уэф про Марусеньку, моющую белые ноги: что ему эта Маруся? А как всем плюканам нравится "жалостная" песенка: "Мама, мама, что я буду делать?!" ("Понимают!" - удовлетворенно констатирует Машков). Ведь даже самые наглые чатлане, заставив артистов петь на коленях, уходят, мурлыкая на ходу - унося в себе смесь битлов с лезгинкой. Да и кровожадность их, в общем-то, только декларируется - никого они на наших глазах не транклюкировали и песочком не засыпали... И вообще - некие примитивные представления об осмеиваемой ими порядочности все же сохраняются: Би упрекает Уэфа и остальных чатлан за скупердяйство, да и сам Уэф отнюдь не как должное воспринимает то, что Би выпил, не поделившись с ним, подаренную Машковым воду. Да, трудно им поверить, что землянами движет что-то иное, чем ими, плюканами! Что ради их спасения остались мужики на Плюке, а не ради малиновых штанов или бассейна Пе Же - ну не укладывается это в их схему взаимоотношений! Но ведь решаются они на рискованный полет на Альфу - чтобы использовать единственную возможность "положить" землян на их планету, и, хочется верить, не только ради совсем уж эфемерной надежды получить кучу кэце. В любом случае финал - когда равнодушно разминувшиеся было в толпе дядя Вова и Гедеван вдруг, одновременно присев перед снегоуборщиком с мигалкой, все вспоминают, и задирают головы к небесам, откуда доносится до них "жалостливое" "Мама, мама, что я буду делать", - вызывает смех сквозь слезы. Жалко нам этих простодушно коварных, обделенных любовью пройдох - привыкли мы к ним, что ли?

Данелия - актерский режиссер. И работа не только основного актерского квартета - пара землян: Станислав Любшин в роли прораба Владимира Ивановича (дядя Вова, Вовка) и Леван Габриадзе в роли Гедевана (Скрипач, Гедеван Александрович), и пара плюкан: чатланин Уэф (Евгений Леонов) и пацак Би (Юрий Яковлев), - но и исполнителей ролей эпизодических заслуживает отдельного упоминания. Вспомните чатлани-на (с удивлением обнаруживаешь, что в этом крохотном эпизоде занят сегодня очень известный актер Александр Лыков), с веселым и наглым недоумением вопрошающего "наших" - чегой-то они тут стоя поют, если тут только на коленях петь можно? Или непередаваемую интонацию безнадежного отвращения, с которой другой чатланин на вопрос, какая у них каша, отвечает: "Пластиковая..." Или даму в планетарии, определяющую координаты Земли - крикливую, нахрапистую, беспардонную, как базарная торговка... Би и Уэф, по-младенчески простодушные в своем коварстве, вообще фигуры трагические и опять же пророческие - сродни нашим "старым русским", которые, отчаявшись заработать своими знаниями и честным трудом, решают попробовать "поиграть в новые игры", где их очень быстро оставляют "без штанов" (хорошо - если не без головы!).

Даже насчет нового языка Данелия догадался! Современный жаргон "братков", "крутых" - немногим богаче плюканского! Но как все освоились - какое богатство интонаций!

Пожалуй, никто, кроме Данелии, не изобретал нового языка. Первая попытка была в сценарии "Джентльменов удачи" (вместе с Викторией Токаревой), там были слова вполне знакомые, но употребленные в новом качестве - этакий новый блатной сленг, невинный и смешной. К примеру: "нехороший человек - редиска". "Пасть порву", "моргалы выколю", "чем больше сдадим, тем лучше" - словечки полетели в народ и употреблялись только в шутку. Здесь же был выдуман совершенно новый язык. В нем почему-то оказалось очень много слов с буквой "ц". Пепелац - сразу и пепел, и плац - нечто громоздкое и претенциозное. А представитель власти - оце-лопп! Рифмуется конечно же с остолопом, только еще дико амбициозным и наглым!

"Кин-дза-дза" - рубеж между "советским" и "постперестроечным" кино режиссера. Возникают в его картинах новые герои, новые жизненные реалии, гротесково подсвеченные и вполне узнаваемые: трамвай, буксируемый бронетранспортером; мрачно-ликующее: "Вот возьму и пове-е-шусь, тру-ля-ля!" - выводимое военным хором под гром литавр... И хотя лишь в одном из них был применен собственно сказочный прием (добрая фея в образе сварливой старухи исполняет заветные желания героини), все они - по сути - добрые и сердечные сказки про хороших людей, которые не становятся хуже от того, что мир вокруг них не очень-то к добру располагает. А главное - он по-прежнему верит в святое, бескорыстное братство людей, какими бы барьерами ни разделяли их власть имущие (будь то межзвездные пространства, государственные границы или социальное положение), в дружбу, в любовь, в очарование нестандартной личности и победу добра над злом.

Бесспорно, Данелия - создатель своеобразного абсурдистского кинематографа... его абсурд не нагромождение киносимволов, шарад, замысловатых ребусов. Несуразная наша жизнь, печальная и по-своему прекрасная... покоряет своей бесхитростностью.

Его юмор объемен, многослоен, полифоничен и вмещает все горькие радости поколения, что бежит в своем бесконечном марафоне по разломам кровоточащей истории, бежит целенаправленно и, как всегда, в неизвестном направлении. Большой художник непредсказуем" (Марк Захаров).

Наталья Милосердова

Русское кино